Детство

Научная деятельность

Утром 30 октября в 11 ч. 32 мин. над Новой Землей на высоте 4000 м над поверхностью суши была взорвана бомба мощностью в 50 млн. т. тротила.

Световая вспышка была настолько яркой, что, несмотря на сплошную облачность, была видна даже на тысячекилометровом удалении. Клубящийся гигантский гриб вырос до высоты 67 км. К моменту взрыва, пока на огромном парашюте бомба медленно опускалась с высоты 10500 м до расчетной точки подрыва, самолет-носитель Ту-95 с экипажем и его командиром майором Андреем Егоровичем Дурновцевым уже был в безопасной зоне. Командир возвращался на свой аэродром подполковником, Героем Советского Союза.

Одна из групп участников эксперимента с расстояния в 270 км от точки взрыва увидела не только яркую вспышку через защитные затемненные очки, но даже почувствовала воздействие светового импульса. В заброшенном поселке - 400 км от эпицентра - были порушены деревянные дома, а каменные лишились крыш, окон и дверей.

На многие сотни километров от полигона в результате взрыва почти на час изменились условия прохождения радиоволн и прекратилась радиосвязь. Находившиеся на аэродроме на Кольском полуострове под Оленьей создатели бомбы и руководители эксперимента во главе с председателем Государственной комиссии генерал-майором Н. И. Павловым в течение 40 минут не имели ясного представления о том, что же произошло и в каком состоянии экипажи самолета-носителя и сопровождавшего его самолета-лаборатории Ту-16. И только когда появились первые признаки радиосвязи с Новой Землей, с командного пункта под Оленьей запросили открытым текстом информацию о высоте подъема облака. В ответ сообщили: около 60 км. Стало ясно, что конструкция бомбы не подвела.

Тем временем экипажи двух самолетов, вылетавших на задание, и кинодокументалисты, находившиеся сними и в других пунктах, переживали по воле обстоятельств наиболее яркие и сильные впечатления. Кинооператоры вспоминали:

"Жутковато лететь, можно сказать, верхом на водородной бомбе! Вдруг сработает? Хотя и на предохранителях она, а все же... И молекулы не останется! Необузданная сила в ней, и какая! Время перелета к цели не очень большое, а тянется... Мы на боевом курсе. Створки бомболюка открыты. За силуэтом бомбы - сплошная вата облаков... А бомба? Предохранители сняты? Или при сбросе их снимут? Сброс! Бомба пошла и утонула в серо-белом месиве. Тут же захлопнулись створки. Пилоты на форсаже уходят от места сброса... Ноль! Под самолетом снизу и где-то вдали облака озаряются мощнейшей вспышкой. Вот это иллюминация! За люком просто разлился свет - море, океан света, и даже слои облаков высветились, проявились... В этот момент наш самолет вышел между двух слоев облачности, а там, в этом прогале, снизу, появляется громаднейший шар-пузырь светло-оранжевого цвета! Он, как Юпитер, - мощный, уверенный, самодовольный, - медленно, беззвучно ползет вверх... Разорвав беспросветную, казалось бы, облачность, он рос, все увеличивался. За ним, как в воронку, казалось, втянется вся Земля. Зрелище было фантастическое, нереальное... во всяком случае неземное".

Другой кинооператор увидел "над горизонтом мощную белую вспышку, а через большой промежуток - отдаленный, глухой, тяжелый удар - а-ааххх! Будто Землю убили!"

Затем, спустя какое-то время после взрыва, они снимали район центра: "Поверхность острова так оплавило, вымело и вылизало, что не поверхность стала - каток! И скалы тоже, на них снег сплавило, блестят гранями, ребрами... Неровностей и в помине нет... Снимаем прямо с воздуха, на облете и зависании... Вот и эпицентр. Над этой точкой буйствовал термояд. Все сметено, вылизано, подчищено, все оплавлено и продуто!"

Отснятый 20-минутный фильм о создании 50-мегатонной бомбы, о подготовке и проведении ее испытания позднее был показан высшему руководству страны. Фильм заключал дикторский текст: "На основе даже самых предварительных данных стало очевидным, что произведенный взрыв является рекордным по своей силе".

Действительно, его мощность в десять раз превысила суммарную мощность всех взрывчатых веществ, использованных всеми воюющими странами за все годы второй мировой войны, включая американские атомные взрывы над городами Японии. Трудно представить, что с учетом тенденции мирового развития когда-нибудь и где-либо на Земле будет произведен более мощный взрыв. Скорее всего ему навсегда суждено остаться в истории непревзойденным.

Взрыв ошеломил тогда мировое сообщество. Да и позднее не раз становился предметом обсуждений, легенд и мистификаций. Даже лишенные эмоций строки "Книги рекордов Гиннесса" из года в год, из издания в издание упорно напоминают - да, было такое, было: "Самое мощное термоядерное устройство, прошедшее испытание, имело мощность, эквивалентную 57 мегатоннам ТНТ (в действительности - 50 мегатонн). Оно было взорвано в СССР на Новой Земле в 8 ч. 33 мин. по Гринвичу 30 октября 1961 г. Взрывная волна трижды обогнула земной шар, первый раз за 36 ч. 27 мин."

Эта противоречивая деятельность по разработке оружия и запрещению его испытаний, приведшая в 1962 г. к острым конфликтам с коллегами и государственными властями, имела в 1963 г. и положительный результат — московский Договор о запрещении испытаний ядерного оружия в трех средах.

Интересы Сахарова уже тогда не ограничивались ядерной физикой. В 1958 г. он выступил против планов Хрущева по сокращению среднего образования. Пять лет спустя ему в числе других ученых удалось избавить советскую генетику от пагубного влияния агронома Трофима Лысенко. Антинаучные теории Лысенко (в частности, его мнение о том, что наследственность растений можно изменить за счет окружающей среды) в немалой степени обусловили провал сельского хозяйства при Сталине.

Это было на скандальном заседании Академии наук, которое произошло 26 июня 1964 г. Выступление Андрея Дмитриевича на этом заседании хорошо выявляет его гражданскую позицию и заслуживает более подробного рассказа. Обычно утверждение действительных членов и членов-корреспондентов на общем собрании Академии наук является простой формальностью. На таких собраниях присутствуют академики всех специальностей и, как правило, утверждаются решения отделений, так как историкам, языковедам, химикам и биологам довольно безразлично, кого решили выбрать, например, физики на представленные им места. Но при утверждении кандидатуры Н.И. Нуждина, баллотировавшегося по биологическому отделению, картина оказалась иной. Н.И. Нуждин был ставленником Лысенко. При голосовании на отделении он прошел, набрав 67% голосов.

На Общем собрании первым взял слово академик В.А. Энгельгардт. В лучшем академическом стиле, со ссылками на П.Л. Капицу, предложившего определять достоинство научного работника по числу ссылок на его работы, Энгельгард предложил воздержаться от выборов Н.И. Нуждина, на работы которого он не нашел ни одной ссылки.

Вторым, и это было кульминационным событием, взял слово академик А.Д.Сахаров. "Что касается меня, - сказал он, то я призываю всех присутствующих академиков голосовать так, чтобы единственными бюллетенями, которые будут поданы "за", были бюллетени тех лиц, которые вместе с Н.И. Нуждиным, вместе с Лысенко несут ответственность за те позорные, тяжелые страницы в развитии советской науки, которые в настоящее время, к счастью, кончаются". Далее выступил академик И.Е. Тамм. После голосования оказалось, что против Нуждина было подано 114 голосов и только 23 человека голосовали "за". Это был завершающий удар по антинаучным представлениям, развиваемым Лысенко и его последователями.

В 1966 г. писатели Андрей Синявский и Юлий Даниэль были приговорены к тюремному заключению за клевету на Советский Союз в книгах, опубликованных на Западе. Сахаров совместно с Таммом, Петром Капицей и 22 другими видными интеллектуалами направил письмо приемнику Хрущева Леониду Ильичу Брежневу. В письме отмечалось, что любые попытки возродить сталинскую политику нетерпимости к инакомыслию "были бы величайшим бедствием" для советского народа.

Таким образом, Сахаров противопоставил себя официальным кругам. В 1968 г. он написал манифест "Размышления о прогрессе, мирном сосуществовании и интеллектуальной свободе", о котором американский журналист Гаррисон Э. Солсбери позже отзывался как о "высшей отметке движения за либерализацию в коммунистическом мире". Осуждая гонку ядерных вооружений, документ призывал к сотрудничеству Советского Союза и Соединенных Штатов Америки, предсказывал постепенную конвергенцию двух систем, требовал объединения советских и американских ресурсов для борьбы с глобальной угрозой голода, перенаселения и загрязнения окружающей среды. Сахаров выступил за отмену цензуры, политических судов, против содержания диссидентов в психиатрических больницах. Циркулировавший на территории Советского Союза манифест был опубликован в США под названием "Прогресс, сосуществование, интеллектуальная свобода".

 Официальная реакция на еретические высказывания Сахарова была довольно мягкой: он был всего лишь уволен со всех постов, связанных с военными секретами. Позже он был принят в Институт имени П.Н. Лебедева на должность старшего научного сотрудника – самую низкую из тех, которую может занимать советский академик. Здесь он продолжал теоретические исследования элементарных частиц, гравитации и структуры Вселенной, начатые ранее.

Жена Сахарова, родившая ему трех детей, умерла. В 1970 г. совместно с другими советскими физиками Сахаров основал комитет "За права человека", который должен был воплотить принципы Всеобщей декларации прав человека.

"С 1970 г. защита прав человека, защита людей, ставших жертвой политической расправы, выходит для меня на первый план", - пишет Сахаpов. Отличие его от многих других заключается в том, что для него не существует дистанции между убеждением и действием, между словом и главной стратегией жизни.

На 15 лет опережая наше время, Сахаров потребовал полной амнистии политических заключенных, свободы печати, свободы забастовок, свободы выбора места проживания в Советском Союзе, выезда из него и возвращения, самостоятельности и частичной денационализации предприятий, введения многопартийной системы. Год спустя Сахаров женился на Елене Боннэр, с которой познакомился во время пикетирования зала суда, где шел процесс над диссидентами.

Чем больше Сахаров расходился с советской политикой, тем больше времени занимала у него диссидентская деятельность. В 1973 г., несмотря на предупреждение заместителя генерального прокурора, Сахаров устроил пресс-конференцию для 11 западных журналистов, во время которой осудил не только угрозу преследования, но и то, что назвал "разрядкой без демократизации".

Усиливая борьбу за право на эмиграцию, в сентябре 1973 г. Сахаров направил в Конгресс США письмо в поддержку поправки сенатора Джексона. В 1974 г., во время пребывания президента США Ричарда Никсона в Москве, провел свою первую голодовку и дал телеинтервью, чтобы привлечь внимание мировой общественности к судьбе политзаключенных. На базе полученной Сахаровым французской гуманитарной премии Е. Г. Боннэр организовала фонд помощи детям политзаключенных. В 1975 г. Сахаров встретился с немецким писателем Генрихом Беллем, вместе с ним написал обращение в защиту политзаключенных, в том же году опубликовал на Западе книгу “О стране и мире”, в которой развил идеи конвергенции, разоружения, демократизации, стратегического равновесия, политических и экономических реформ.

В 1973 дал интервью корреспонденту шведского радио У. Стенхольму о природе советского строя и, несмотря на предупреждение заместителя генерального прокурора, провел пресс-конференцию для западных журналистов.

С этого момента на него обрушилась массированная кампания поношений, угроз и клеветы, организованный "гнев народа". В атаке на него объединились "коллективы трудящихся", писатели, ученые. В газете “Правда” опубликовали письмо 40 академиков, вызвавшее злобную кампанию с осуждением общественной деятельности Сахарова, а также выступления на его стороне правозащитников, западных политиков и ученых. Жизнь Андрея Дмитриевича, его жены и детей оказалась под угрозой. Но общественная позиция Сахарова осталась неизменной. Выступая по принципиальным вопросам общественной жизни, он с огромной энергией защищал узников совести, репрессированных за свои политические или религиозные убеждения. Он писал письма в различные советские инстанции, в международные организации, сидел в залах судов, ездил в места ссылок, объявлял голодовку, созывал конференции. В этой тяжелой борьбе было мало побед и много поражений. Но он не отступал. В глазах многих и многих, на Западе и Востоке, Андрей Дмитриевич стал символом справедливости, защитником и последней надеждой. На его имя шел непрерывный поток писем с призывом о помощи. Пришло письмо и с таким выразительным адресом: "Москва, Министерство прав и защиты Человека, А.Д. Сахарову".

Нобелевская премия мира

А. И. Солженицын выступил с предложением присудить Сахарову Нобелевскую премию мира. Сахарова был удостоен Нобелевской премии мира 1975 г. за "бесстрашную поддержку фундаментальных принципов мира между людьми" и за "мужественную борьбу со злоупотреблением властью и любыми формами подавления человеческого достоинства". Представитель Норвежского нобелевского комитета Осе Лионес заявила: "Комитет глубоко сожалеет о том, что Андрею Сахарову не дали возможности... получить премию мира лично".

Награду приняла Елена Боннэр, которая рассказала собравшимся, что ее муж находится в Вильнюсе, где старается поддержать одного из коллег, отданного под суд за публикацию в защиту прав человека. После этого Боннэр огласила речь Сахарова "Чтобы сохранить уважение к себе, – говорилось в речи, – человек должен поступать соответственно всеобщей жажде мира, истинной разрядки, подлинного разоружения". Призывая ко "всеобщей политической амнистии в мире" и "освобождению всех узников совести повсеместно", Сахаров просил слушателей иметь в виду, что эту награду "разделяют все узники совести в Советском Союзе и странах Восточной Европы, а также те, кто борется за их освобождение”.

На следующий день Боннэр прочитала Нобелевскую лекцию мужа "Мир, Прогресс, Права человека", в которой Сахаров доказывал, что эти три цели "неразрывно связаны одна с другой". Он назвал прогресс не только неизбежным, но и неделимым, отметив, что он требует "свободы совести, существования информированного общественного мнения, плюрализма в системе образования, свободы печати и доступа к источникам информации". Всего этого, заявил Сахаров, "остро не хватает в социалистических странах". Далее Сахаров наметил предложения по достижению разрядки и разоружения.

Андрей Сахаров способствовал повышению престижа Нобелевской премии Мира, наверное, в большей степени, чем Нобелевская премия- повышению его собственного авторитета. Сахаров установил эталон для лауреата Нобелевской премии Мира - эталон неколебимой цельности и приверженности нравственным идеалам.

В апреле и августе 1976 г., декабре 1977 г. и начале 1979 г. Сахаров с женой ездил в Омск, Якутию, Мордовию и Ташкент с целью поддержки правозащитников. В 1977 и 1978 годах дети и внуки Боннэр, которых Андрей Дмитриевич считал заложниками своей правозащитной деятельности, эмигрировали в США. В 1979 г. Сахаров направил письмо Л. Брежневу в защиту крымских татар и снятия секретности с дела о взрыве в московском метро. За 9 лет до депортации в Горький он получил сотни писем с просьбой о помощи, принял более сотни посетителей. В составлении ответов ему помогала адвокат С. В. Калистратова.

Ссылка

Несмотря на открытую оппозицию режиму, Сахарова не пытались арестовать до 1980 г., когда он резко осудил советское вторжение в Афганистан. Сахаров был лишен всех наград, включая звание Героя Социалистического Труда, и без всякого суда сослан в военно-промышленный город Горький (ныне Нижний Новгород), закрытый для иностранцев, где был помещен под домашний арест. Елене Боннэр было разрешено остаться в Москве, но четыре года спустя ее также сослали в Горький, обвинив в антисоветской клевете. 4 января 1980 он дал интервью корреспонденту газеты “Нью-Йорк таймс” о положении в Афганистане и его исправлении, а 14 января — телеинтервью компании Эй-Би-Си. В конце 1981 состоялась голодовка Сахарова и Боннэр за право выезда Е. Алексеевой в США к жениху, сыну Боннэр. Выезд был разрешен Брежневым после беседы с президентом Академии наук А. П. Александровым. Однако даже близкие Андрея Дмитриевича считали, что “личное счастье не может быть куплено ценой страданий великого человека”. В июне 1983 Сахаров опубликовал в американском журнале “Форин афферс” письмо известному физику С. Дреллу об опасности термоядерной войны. Реакцией на письмо стала статья четырех академиков в газете “Известия”, изобразившая Сахарова сторонником термоядерной войны и гонки вооружений и вызвавшая шумную газетную кампанию против него и его жены. Летом 1984 г. Сахаров провел безрезультатную голодовку за право жены на поездку в США для встречи с родными и лечения. Голодовка сопровождалась насильственной госпитализацией и мучительным кормлением. Мотивы и подробности этой голодовки Сахаров сообщил осенью в письме А. П. Александрову, в котором просил оказать содействие в получении разрешения на поездку жены, а также заявлял о выходе из Академии наук в случае отказа.

Апрель — сентябрь 1985 г. — последняя голодовка Сахарова с прежними целями; вновь помещение в больницу и насильственное кормление. Разрешение на выезд Боннэр было выдано только в июле 1985 г. после письма Сахарова к Михаилу Сергеевичу Горбачеву с обещанием сосредоточиться на научной работе и прекратить общественные выступления, если поездка жены будет разрешена. В новом письме Горбачеву 22 октября 1986 г. Сахаров просит прекратить его депортацию и ссылку жены, снова обещая закончить свою общественную деятельность.

16 декабря 1986 г. М. С. Горбачев объявил Сахарову по телефону об окончании ссылки: “возвращайтесь и приступайте к своей патриотической деятельности”. Через неделю Сахаров вместе с Боннэр вернулся в Москву, где возобновил научную работу. Он продолжал добиваться освобождения советских диссидентов, заключенных по политическим мотивам. В 1987 г., принимая в Москве диплом члена Французской академии наук, Андрей Сахаров упрекнул советскую Академию за то, что она не поддержала его во время “незаконной высылки”. В феврале 1987 г. академик Сахаров выступил на международном форуме “За безъядерный мир, за выживание человечества” с предложением рассматривать сокращение числа евроракет отдельно от проблем СОИ, о сокращении армии, о безопасности атомных электростанций.

В 1988 г. он избран почетным председателем общества “Мемориал”. Однако на первых свободных выборах народных депутатов в 1989 г. Сахаров решил баллотироваться только от Академии наук СССР, хотя он был выдвинут кандидатом во многих территориальных округах, гарантировавших ему безусловную победу. Сахаров много размышлял о реформе политической структуры СССР, им был подготовлен проект "Конституции Союза Советских республик Европы и Азии". Целью народа и государства Сахаров провозгласил “счастливую, полную смысла жизнь, свободу материальную и духовную, благосостояние, мир и безопасность для граждан страны, для всех людей на Земле, независимо от расы, национальности, пола, возраста и социального положения”.

В марте 1989 г. стал народным депутатом Верховного совета СССР. Сахаров в ноябре 1989 г. представил проект новой конституции, в основе которой — защита прав личности и права всех народов на государственность.

Сахаров состоял иностранным членом Академий наук США, Франции, Италии, Нидерландов, Норвегии и почетным доктором многих университетов Европы, Америки и Азии. Он скончался от сердечного приступа 14 декабря 1989 года, после напряженного дня работы на Съезде народных депутатов. Его сердце, как показало вскрытие, было полностью изношено.

Сахаров похоронен на Востряковском кладбище в Москве. Проститься с великим человеком пришли сотни тысяч людей. Смерть всегда неожиданна. Но смерть такого человека - неожиданна вдвойне. "Андрей Дмитриевич - явление великое, вышедшее за национальные рамки. Он перерос то предназначение, которое уготовано каждому человеку на земле. Его никто не в состоянии вычеркнуть из истории, куда он вошел как великий сын своего народа". К этим прекрасным пророческим словам, принадлежащим другу Сахарова Анатолию Марченко, трудно что-нибудь добавить.

Оценка научных заслуг Сахарова невозможна до истечения срока секретности его трудов. Тем не менее ясно, что Сахаров сделал много как для развития ядерного оружия, так и для использования силы атома в мирных целях. Работа Сахарова опубликованная в 1969 г. (в ней рассматривалась роль антикварков, возможно объясняющих баланс вещества и антивещества), дает основание считать, что его вклад в учение о Вселенной не уступает его роли в ядерной технологии. Однако ни то, ни другое не может превзойти его несравненных заслуг в деле защиты мира и прав человека.

1) В. Б. Адамский, Ю. Н. Смирнов. "50-мегатонный взрыв над Новой Землей. Вопросы истории естествознания и техники. М., Наука, 1995 г.

2) Г. Е. Горелик. С чего начиналась советская водородная бомба? Вопросы истории естествознания и техники. М., Наука, 1993 г.

3) М. С. Горбачев. Жизнь и реформы. Книга 1, "Новости", М., 1995 г.

4) Д. Гранин. Нравственный пример. В книге: Андрей Сахаров. Мир, прогресс, права человека. Советский писатель, Ленинградское отделение, 1990 г.

5) Сахаров А. Д. Воспоминания. Нью-Йорк, изд-во им. Чехова, 1990 г.

6) Лауреаты Нобелевской премии: Энциклопедия: Пер. с англ.- М.: Прогресс, 1992 г.

7) "Большая энциклопедия Кирилла и Мефодия 1999". М., Кирилл и Мефодий.1999 г.