-
«… судьба моя была в каком-то смысле исключительной … Не из ложной скромности, а из желания быть точным замечу, что судьба моя оказалась крупнее, чем моя личность. Я лишь старался быть на уровне собственной судьбы …». (Интервью газете «Молодежь Эстонии», 1988)
-
«В 1946 и 1947 гг. я дважды отказался от искушения покинуть ФИАН и теоретическую физику переднего края. В 1948 году меня уже никто не спрашивал. В последних числах июня 1948 года … в ФИАНе по постановлению Совета Министров и ЦК КПСС создается исследовательская группа … Задача группы – теоретические и расчетные работы с целью выяснения возможности создания водородной бомбы». (Воспоминания, т.1, с.137)
-
«… весной 1948 года я был включен в исследовательскую группу, занимавшуюся проблемой термоядерного оружия. Я не сомневался в жизненной важности создания советского сверхоружия для нашей страны и для равновесия во всем мире. Увлеченный грандиозностью задачи, я работал с максимальным напряжением сил, стал автором или соавтором некоторых ключевых идей». (Предисловие к сборнику «Sakharov Speaks», Нью-Йорк, 1974)
-
«С конца 50-х годов все более отчетливым образом вырисовывалось коллективное могущество военно-промышленного комплекса … Мое положение давало мне возможность знать и видеть многое, заставляло чувствовать свою ответственность, и в то же время я мог смотреть на всю эту извращенную систему со стороны. Всё это толкало меня … на общие размышления о проблемах мира и человечества, в особенности о проблемах термоядерной войны и ее последствий». (Предисловие к сборнику «Sakharov Speaks», Нью-Йорк, 1974)
-
«К началу 1968 года я был внутренне близок к осознанию необходимости для себя выступить с открытым обсуждением основных проблем современности. … я сделал свой решающий шаг, выступив со статьей “Размышления о прогрессе, мирном сосуществовании и интеллектуальной свободе”». (Воспоминания, т.1, с.388)
-
Выступая в защиту ставших жертвой беззакония и жестокости … я пытался отразить всю меру своей боли, озабоченности, возмущения и настойчивого желания помочь страдающим». (Воспоминания, т.1, с.873)
-
«Я подхожу к религиозной свободе как части общей свободы убеждений. Если бы я жил в клерикальном государстве, я, наверное, выступал бы в защиту атеизма и преследуемых иноверцев и еретиков!» (Воспоминания, т.1, с.471)
-
«Я не принадлежу ни к какой церкви. Но в то же время я не могу считать себя последовательным материалистом. Я считаю, что какой-то высший смысл существует и во вселенной, и в человеческой жизни тоже». (Выступление на встрече с коллективом Уралмашзавода, сентябрь 1989)
-
«Я не являюсь чистым отрицателем нашего образа жизни, признавая многое хорошее в наших людях и стране, горячо ее любя; но вынужден фиксировать внимание на негативных явлениях, так как именно о них умалчивает казенная пропаганда, и так как именно они представляют собой наибольший вред и опасность». (Предисловие к сборнику «Sakharov Speaks», Нью-Йорк, 1974)
-
«Я чувствую себя в неоплатном долгу перед смелыми и нравственными людьми, которые являются узниками тюрем, лагерей и психиатрических больниц за свою борьбу в защиту прав человека». (Предисловие к сборнику «Sakharov Speaks», Нью-Йорк, 1974)
-
«За последние годы я много узнал о советской юридической практике – присутствуя на судах, получая множество сведений о ходе подобных дел в других городах. Очень многое я узнал также о режиме в местах заключения, о недоедании, безжалостном формализме и репрессиях против заключенных. … Я обращался и обращаюсь вновь ко всем международным организациям, к которым эта проблема имеет отношение, … с просьбой отказаться от политики невмешательства во внутренние дела социалистических стран в вопросах защиты прав человека и проявить при этом максимальную настойчивость». (Предисловие к сборнику «Sakharov Speaks», Нью-Йорк, 1974)
-
«Я не теоретик в политико-экономической области – не это главное и четко определенное в моих книгах и выступлениях. Я против тоталитаризма, против нарушений прав человека, против несвободы. Я вижу – да и все это видят, кто хочет смотреть открытыми глазами, – что социализм советского типа, реальный социализм всюду, где он смог выявить свои возможности, неминуемо приводил к партийно-государственной монополии, столь же неминуемо к преступлениям и несвободе. Я за плюрализм власти, за конвергенцию, за экономику смешанного типа, за «человеческое лицо общества», а как оно будет называться, – не столь для меня важно». (Интервью итальянскому журналу «Грацие», январь, 1978)
-
«Я никогда не считал себя лидером какого-либо движения, и не претендовал на это. Все мои действия и высказывания носили частный, индивидуальный характер, отражали мои убеждения (или сомнения), мои нравственные импульсы». (Ответы на вопросы В. Чалидзе о правозащитном движении в СССР, апрель 1982)
-
«Придя к выводу, … что международная безопасность, мир невозможны без открытости общества и без соблюдения прав человека, … я пытался защищать и развивать эти мысли. Я писал в особенности о необходимости плюралистических изменений в жизни нашей страны … и соблюдения прав человека». (Воспоминания, т.1, с.872)
-
«Политической деятельностью – в смысле борьбы за влияние, организационных действий – не занимался никогда …. Моя общественная деятельность – это исходящие из внутренней потребности публицистические выступления общего характера и – гораздо чаще – выступления, вызванные конкретными нарушениями прав человека со стороны властей». (Интервью итальянскому журналу «Грацие», январь, 1978
|
